Панельная дискуссия „Прибытие (не)возможно? Беженцы с инвалидностью из Украины“.
9 декабря 2022 года представители различных ассоциаций и волонтерских инициатив, работники органов управления, а также беженцы из Украины приняли приглашение Катрин Вален на панельную дискуссию. Целью было обсуждение и обмен идеями по теме размещения и обеспечения беженцев из Украины с инвалидностью.
Полную видеозапись мероприятия можно найти на канале Youtube Катрин Вален по следующей ссылке:
Панельная дискуссия 9.12.22 на украинском языке
Панельная дискуссия 9.12.22 на немецком языке
Среди присутствующих организаций были: Vitsche e.V., Fight for Right!, AWO Berlin e.V., DRK e.V., Kharkiv Blind Lawyers, Bundeskontaktstelle für Geflüchtete mit Behinderung und/oder Pflegebedarf, Cooperative Mensch e.V., Sunflower Care e.V., „Kiek in – Soziale Dienste gGmbH“, Die Sputniks e.V., Berlin Arrival Support, Zentrum Liberale Moderne (LibMod), Berliner Netzwerk für besonders schutzbedürftige geflüchtete Menschen, Berlin hilft e.V., Moabit hilft e.V., Mina e.V., Diakonisches Werk Berlin-Brandenburg-schlesische Oberlausitz, и многие другие.
Организации и предложения для беженцев с инвалидностью
Председатель парламентской группы Силке Гебель подчеркивает в начале своего выступления, что этой теме необходимо уделять пристальное внимание. Для этого необходимы структуры, которые будут лучше поддерживать администрацию, НКО и волонтерские инициативы в вопросах, касающихся беженцев. Гебель ссылается на требование движения инвалидов „ничего о нас без нас“. Только совместными усилиями, и особенно в прямом диалоге с беженцами, можно удовлетворить индивидуальные потребности беженцев с инвалидностью.
Катрин Вален, спикер по вопросам инклюзии и пожилых людей партии „Зеленых“ в Палате представителей Берлина, в своей приветственной речи подчеркнула центральную роль гражданского общества при приеме беженцев из Украины, особенно на начальном этапе. Экспертная дискуссия должна послужить площадкой для диалога между администрацией, политикой и гражданским обществом. Она также ссылается на сетевую конференцию: „Чему мы можем научиться на примере приема беженцев с ограниченными возможностями из Украины для интеграции беженцев в Германии? , которая состоялась 6.12.22. Программа на русском языке здесь. Конференция была организована НКО Handicap International.
На подиуме Катрин Вален приветствовала следующих участников:
– Олександр Никулин, активист украинской общественной организации „Fight for Right!“
– Джиан Омар, спикер по делам беженцев (партия „Зеленых“ в Берлинском парламенте)
– Эрик Марквардт, спикер по миграционной политике партии „Зеленых“ в Европейском парламенте,
– Михаэль Хильбольд, Департамент Сената по интеграции, труду и социальным вопросам и
– Татьяна Грабиенски, руководитель проекта „В движении в районе Трептов-Кёпеник“ (Берлинский центр самостоятельной жизни BZSL e.V.).
Олександр Никулин объясняет, что работа „Fight for Right!“ изменилась за последние 10 месяцев в том плане, что теперь основное внимание уделяется эвакуации людей с инвалидностью, особенно медицинской эвакуации. За неделю до нападения России на Украину 24 февраля 2022 года организация создала горячую линию для целевой группы и готова ответить на гуманитарные вопросы и оказать юридическую помощь. Однако по-настоящему война продолжается уже более восьми лет. За это время украинское государство не разработало никаких планов по эвакуации людей с инвалидностью в чрезвычайных ситуациях. Эти задачи взяли на себя волонтерские инициативы и НКО, такие как „Fight for Right!“. Они, например, занимаются эвакуацией детей, находящихся на аппаратах искусственной вентиляции легких.
И, конечно, работа по защите прав человека продолжается, например, в форме семинаров и повышения квалификации. Важной целью „Fight for Right!“ является показать, что люди с инвалидностью – это не „серая масса“, а полноценные члены нашего общества, которые могут работать и менять нашу страну. Никулин описывает проблемы, с которыми сталкиваются военные беженцы из Украины с инвалидностью, особенно во время бегства. Особенно это касается людей с инвалидностью или хроническими заболеваниями, которые не видно на первый взгляд. Этим людям приходится постоянно обосновывать, почему они хотят покинуть страну. Однако он также выражает надежду, что ему не придется всю жизнь зависеть от социальных выплат в чужой стране, а удастся достичь финансовой независимости.
Эрик Марквардт дает обзор обще-европейских перспектив на вопросы, касающиеся беженцев. Тот факт, что в 2022 году Европу примет более пяти миллионов беженцев, никто не мог предвидеть. Он подчеркивает особый характер нынешней ситуации и затрагивает вопрос о том, как будет происходить распределение беженцев в Европе. Центральным вопросом является то, как соблюсти универсальные права человека для всех беженцев и – исходя из этого – выдвинуть „на первый план“ индивидуальные нужды и потребности людей с инвалидностью.
Ввиду крупнейшего со времен Второй мировой войны перемещения беженцев в Европу, Европейский Союз справился с ситуацией относительно успешно, не в последнюю очередь благодаря участию гражданского общества. Однако это не означает, что все идет хорошо, поэтому такие мероприятия, как эта панельная дискуссия, так важны. В то же время Марквардт подчеркивает огромный вклад земли Берлин в приеме беженцев. Если бы Берлин был отдельным государством, то он входил бы в десятку самых принимающих стран. Огромное количество беженцев, которых принял Берлин, создает однако проблемы для инфраструктуры, такие как жилье, медицинское обслуживание, доступ к школам и детским садам.
В то же время Эрик Марквардт сообщает, что он замечает усиление „правых“ тенденций среди представителей консервативных партий в Европарламенте. Эта тема используется для нагнетания обстановки, при этом больше не обсуждаются реальные проблемы. Тот факт, что нет достоверных эсмпирических данных, делает дискуссию еще более сложной. Федеральное министерство внутренних дел Германии проводит исследование положения беженцев с инвалидностью. Результаты будут представлены не ранее конца 2024 года. Однако без надежной информационной базы „невозможно выработать хорошую политику“. Маркуардт резюмирует, что на уровне ЕС „нет последовательной стратегии“ для решения проблемы беженцев и инвалидности.
Татьяна Грабиенски из Берлинского центра самостоятельной жизни BZSL e.V. рассказывает о своей работе в проекте „Auf Achse in Treptow-Köpenick“ (В движении в Трептов-Кёпенике), в рамках которого она и ее коллеги предлагают консультирую беженцев. Работники проекта также отмечают особую уязвимость людей. Текущая работа осложняется тем, что команда все еще занята „старыми делами“. Это означает консультирование и оценку потребностей людей, которые бежали в Германию в 2015 и 2016 годах и „имеют многопрофильные проблемы“.
Она отмечает, что инфраструктура здравоохранения и социальные службы перегружены и им не хватает самой простой помощи, например, языкового посредничества. Она выражает желание создать от двух до четырех учреждений для уязвимых людей, где можно выявить потребности и принять меры, поскольку отсутствие лечения может привести к летальному исходу. „Помощь здесь занимает много времени, – говорит Грабиенски.
Джан Омар видит параллели в нынешней ситуации с ситуацией с беженцами в результате сирийской войны. Необходимо обеспечить более быстрое прибытие, сказал он. За шесть месяцев уже размещено больше людей, чем в 2015 и 2016 годах. Прежде всего, важно обеспечить возможность участия в общественной жизни. Омар подчеркивает важность участия гражданского общества. 2022 год показал нам, что гражданское общество может быть более гибким и быстро реагировать на непредсказуемые события, такие как война и бегство. Благодаря своему широкому присутствию с самого начала гражданское общество сыграло важную роль в преодолении проблем, возникших в результате крупнейшего перемещения беженцев со времен Второй мировой войны.
Однако политики, в частности, должны быть готовы к тому, что количество беженцев будет расти в результате преступных российских атак на инфраструктуру в Украине.
Михаэль Хильбольд, работающий в настоящее время в Департаменте Сената по интеграции, труду и социальным вопросам, также расскажет о своем предыдущем опыте работы в качестве руководителя отдела LAF, которое занималось стратегическим развитием, обеспечением качества и прогнозированием потребностей Берлина. С начала войны в феврале 2022 года его главной задачей была разработка законодательных рамок для выявления и адекватного обеспечения особых потребностей беженцев с инвалидностью.
Хильбольд объясняет различные возможности получения социальных и медицинских услуг беженцами: либо как просителями убежища (Asyl), либо в соответствии с так называемой „директивой о массовом притоке“ для украинцев.
В отношении беженцев из Украины действуют положения о помощи в интеграции для иностранцев (§100 Девятой книги Социального кодекса – SGB IX). За это отвечают муниципальные районные управления, что, однако, „приводит к чрезвычайному разбросу практик в предоставлении и признании льгот“. Кроме того, до сих пор не существует единых федеральных правил по реализации положений в случае помощи в интеграции.
Берлинский Департамент по вопросам беженцев (LAF) отвечает за беженцев в процедуре предоставления убежища, что, по словам г-на Хильбольда, „позволяет лучше контролировать предоставление пособий и услуг“. Основанием для этого является § 6 Закона о пособиях лицам, ищущим убежище (AsylbLG). Для обеих групп беженцев с ивалидностью доступ к социальной системе связан с „многочисленными барьерами“.
Хильбольд подчеркивает, что без участия гражданского общества земля Берлин не смогла бы справиться с вызовами, с которыми она столкнулась до сих пор в результате агрессивной войны России против Украины. Вначале гражданское общество стало опорой для „перегруженной администрации“. Благодаря усилиям волонтеров у земли Берлин было время создать такие структуры, как „Welcome Hall“ на главном железнодорожном вокзале, где происходит первый этап идентификации „потребностей“ беженцев с инвалидностью.
Хилболд рекомендует Welcome Hall как „первую точку контакта [для вновь прибывших людей], когда речь идет о людях с инвалидностью или другими особыми потребностями“. Что произойдет дальше, во многом зависит от того, какой путь выберут беженцы. С начала войны в Украине в Берлин прибыло около 354 000 человек. Из них только 67 800 человек прошли регистрацию в Тегеле. Все остальные добровольно решили не оставаться в Берлине.
Хилболд сделал опыт, что в некоторых случаях беженцы не хотят заявлять о своей инвалидности по личным причинам, например, потому что они столкнулись с дискриминацией в своей стране. Кроме того, беженцы не знают своих прав на получение пособий и правовой базы в Германии. По словам Хильбольда, в Украине „нет системы ухода“, поэтому люди не заявляют о своей потребности в уходе и здесь. Кроме того, большинство семей отказываются передавать своих родственников в учреждения по уходу, что г-н Хилболд считает „культурно обусловленным“. Этот опыт должен быть принят во внимание, если мы хотим „обеспечить уход, основанный на потребностях“.
Далее речь идет о системе распределения беженцев по землям Германии. В апреле 2022 года федеральные земли договорились о создании специальной процедуры для беженцев с ограниченными возможностями и потребностями в уходе, сообщает Хильбольд. Это касается всех людей, которые прибывают группами более девяти человек в узловые точки Берлина, Ганновера и Котбуса. Берлин остается главным пунктом прибытия. НКО и добровольные инициативы имеют возможность доставлять эвакуируемых ими людей непосредственно в эти центры. Для того чтобы этот процесс работал эффективно, необходимо оценить потребности в уходе и направить эту информацию в федеральный контактный пункт или координационные центры земель, которые, в свою очередь, информируют соответствующий центр до прибытия эвакуируемой группы. Таким образом персонал может заранее подготовиться к приему группы. Затем, совместно с федеральным контактным центром, на федеральной территории подыскиваются места для этих лиц в соответствии с их потребностями. По словам Хильбольда, описанная процедура является конечной целью, которую он поддерживает „безоговорочно“. На практике эта процедура сталкивается с проблемами, в частности, потому, что уведомление о свободных местах в учреждениях по уходу не является обязательным для федеральных земель. В результате готовность земельных координационных бюро заниматься приемом беженцев с ограниченными возможностями сильно различается.
Далее Хилболд описывает следующую проблему для людей с ограниченными возможностями, прибывающих индивидуально. Действующие системы распределения, как в „директиве о массовом притоке“ (в центре прибытия на Украину в Тегеле), так и для просителей убежища (в центре прибытия в Райникендорфе), не позволяют в какой-либо форме вносить особые потребности беженцев в базу данных, чтобы учесть их при распределении по землям. В лучшем случае беженцы получают лист с указанием их особых потребностей. При дальнейшем распределении, однако, не учитывается, имеются ли на месте необходимые структуры по уходу. В настоящее время ведется работа над унифицированным процессом с целью хранения выявленных потребностей в общей системе. По словам Хильбольда, федеральные земли до сих пор совместными усилиями предотвращали создание такой базы данных.
Хильбольд также ссылается на резолюцию Сената от 5.04.2022, которая призывает Сенат „создать структуры для [беженцев], особо нуждающихся в защите“. В результате был создан проект в рамках Департамента интеграции, труда и социальных вопросов Сената, руководство которым взял на себя Хильбольд. Цели проекта состоят из трех основных пунктов: (1) систематическое выявление и оценка потребностей беженцев с особыми потребностями в защите (скрининг); (2) предоставление услуг на основе потребностей; (3) создание центрального контактного пункта для всех беженцев с инвалидностью и хроническими заболеваниями в Берлине.
На этих трех целях Хильбольд подробно остановился. В настоящее время беженцы из Украины в центре приема беженцев в Тегеле имеют возможность самостоятельно заявить о своих потребностях, в том числе с помощью пиктограмм, которые Хильбольд считает не очень „действенными“, поскольку люди часто не хотят давать эту информацию по личным причинам Что касается предоставления услуг, то в настоящее время эту задачу берут на себя мобильные консультационные службы, о чем уже сообщала Татьяна Грабиенски. Однако существующие услуги значительно отличаются от услуг в странах, откуда прибывают беженцы, в данном случае, в Украине, что приводит к недопониманию, а иногда и к недоверию, не в последнюю очередь потому, что семья рассматривает уход за членом семьи с инвалидностью как часть семейной идентичности, говорит Хильбольд. Поэтому он призывает к новым моделям ухода, которые учитывают интересы и пожелания всех членов семьи.
Хильбольд обосновывает необходимость создания центрального контактного пункта тем, что в настоящее время эту задачу берут на себя двенадцать районов Берлина, и даже внутри районов существует несколько контактных пунктов. Это значительно усложняет поиск нужного контактного лица. В то же время, вряд ли возможно донести необходимые социокультурные знания до всех районов. Для этого необходим центральный контактный пункт. Наконец, Хилболд выступает против обособленных зданий для размещения беженцев с инвалидностью, поскольку это противоречит идее инклюзии. Вместо этого он предлагает опять же центры размещения беженцев, которые в большей степени учитывают потребности людей с инвалидностью.
В ходе последовавшей дискуссии участники из зала особенно интересовались разными вопросами, как, например:
- Когда будут реализованы меры, запланированные в Берлине,
- Насколько будут вовлечены районы в реализацию этих мер,
- Каковы возможности более тесного сотрудничества с группами самопомощи,
- Какие меры запланированы на европейском уровне.
Например, представитель Зеленого Рабочей Группы „Политика инвалидности“ высказался за создание безопасных мест, которые могли бы помочь организовать люди, бежавшие из Украины и других стран. Здесь у беженцев будет возможность рассказать о своей инвалидности и связанных с ней потребностях без стыда и страха.
Марианна Фрайштайн из проекта „Миграция и инвалидность“ в Берлине возразила на заявления г-на Хильбольда о том, что беженцы не желают сообщать о своей инвалидности по культурным причинам. На практике эти люди не получают необходимой им помощи и консультаций в течение нескольких месяцев или даже лет, даже если они активно обращаются за ними.
В качестве примера Фрайштайн привела первые результаты проекта Немецкого Красного Креста „Оценка потребностей беженцев с инвалидностью“ и отчет AWO „Беженцы с инвалидностью и их родственники“. Поэтому Фрайштайн призывает к тому, чтобы беженцам предлагалась разносторонняя информация о правах на получение пособий, чтобы они могли осознанно принимать решение о том, заявлять о своей инвалидности или нет.
В первом раунде ответов Джиан Омар сослался на двойной бюджет Берлина на 2022-23 годы, в котором учтено перемещение беженцев из Украины и выделено 650 миллионов евро на 2022 год и около 640 миллионов на 2023 год. Поскольку ситуация остается динамичной, в департаменте Берлина по финансам был создан специальный фонд, чтобы иметь возможность гибко поддерживать организации и иметь возможность быстро увеличить средства в случае необходимости, сказал Омар. Омар также упомянул о предложении Берлинской сети для особо уязвимых беженцев (BNS) весной 2022 года провести тренинг по выявлению видимых и невидимых инвалидностей для сотрудников в Тегеле. По словам Омара, финансовая компенсация волонтерам как частным лицам не представляется возможной по юридическим причинам. С другой стороны, зарегистрированные НКО могут обратиться за финансовой поддержкой.
Эрик Марквардт сообщил, что европейская карточка инвалида находится в стадии разработки и тестирования с 2016 года, как и двустороннее признание между странами-членами ЕС. Ожидается, что карточка инвалида ЕС будет введена в ноябре 2023 года.
Татьяна Грабиенски обращается к необходимости размещения беженцев с учетом их потребностей, что ни в коем случае не должно приравниваться к „изолированному размещению“. Берлин нуждается в одном или двух таких местах размещения, где также можно обеспечить медицинское обслуживание. Альтернативой этому могло бы стать соответствующее укомплектование и строительство всех жилых помещений с комплексной психологической и социально-педагогической помощью и обученным персоналом охраны, что, однако, представляется довольно утопичным, в том числе и для г-на Хильбольда.
Михаэль Хильбольд ссылается на предложение Грабиенски о предоставлении жилья с учетом потребностей и подчеркивает, что это также отражает мнение берлинского сената. В то же время следует быть осторожным с терминологией, чтобы не создавать „особые миры“. Земля Берлин уже предлагает приоритетное размещение для беженцев, например, для ЛГБТИ, для женщин и для Care Leavers, т.е. для бывших несовершеннолетних беженцев, которые продолжают нуждаться в уходе после своего восемнадцатилетия и не должны внезапно остаться одни. Что касается временных рамок, Хильбольд поясняет, что дальнейшие переговоры с представителями гражданского общества состоятся уже в декабре 2022 года, чтобы реализовать процесс идентификации потребностей. Для этого необходим „систематический подход“ к обработке выявленных потребностей, что связано со значительными административными усилиями. Дальше необходимо преодолеть „юридические препятствия“ при предоставлении соответсвующих услуг. Поэтому, в силу динамичности ситуации, эти два шага должны отрабатываться параллельно.
Для реализации третьего шага – введения центрального контактного центра – двухуровневая администрация в Берлине представляет собой проблему. В ходе обсуждения выяснилось, что в районах не хватает специалистов, способных решать вопросы, связанные с беженцами и инвалидностью, поэтому районы также выступают за централизацию. В качестве промежуточного этапа Хилбольд представляет так называемый „Клиринговый центр“, который должен быть открыт в Берлине в первом квартале 2023 года. Предполагается, что этот центр будет „сопровождать всех людей, распределенных в Берлин, в процессе всех подготовительных мероприятий по предоставлению услуг после предварительной проверки и подтверждения результатов“.
Несовместимость систем в Германии и Украине еще больше усложняет ситуацию, поэтому медицинские заключения необходимы, например, для определения степени ухода и степени инвалидности. В целом, Клиринговый центр предназначен для оказания первичной медицинской и консультационной помощи. С другой стороны, клиринговый центр должен создать сети для координации специализированной медицинской помощи. Цель – расширить возможности „существующих структур“ и дать им возможность гарантировать услуги вместо создания дублирующих структур. Наконец, центр должен стать местом, где пострадавшие получают исчерпывающую информацию о возможных правах на получение услуг. Девиз Михаэля Хилболда: „Вместе мы сможем это сделать!“.
Алевтина Никольченко, мать двух детей-инвалидов в колясках, рассказывает о своем опыте бегства из Украины и прибытия в Германию. Она упоминает о проблеме отсутствия информации для украинских беженцев с ограниченными возможностями, например, о том, как получить парковочное место для инвалидов или инвалидную коляску. К счастью, она может рассчитывать на помощь волонтеров и искать информацию самостоятельно.
Вначале, как и многие другие украинцы, она обращалась к волонтерам на информационном стенде на Центральном вокзале Берлина, которого больше нет. Никольченко также рассказывает о многих отзывчивых немцах, которым она благодарна от всего сердца, например, о сотрудниках управления социального обеспечения, которым, однако, также не хватает конкретной информации для всестороннего консультирования семей беженцев, имеющих родственников с ограниченными возможностями.
Доктор Анна Могилятенко из инициативы Sunflower Care e.V. рассказала о работе своей ассоциации, которая эвакуирует людей с ограниченными возможностями из Украины и продолжает заботиться о них в Германии. Она ссылается на проблему ответственности в Берлине, которая приводит к тому, что „каждое районное отделение решает проблемы по-своему или отказывается их решать“, так что теперь ассоциация различает „хорошие и плохие районные отделения“. Острая проблема, с точки зрения Могилятенко, заключается в том, что многие семьи с нетрудоспособными членами семьи нуждаются в быстрой оценке уровня ухода. Она предлагает разрешить предварительную классификацию, которая впоследствии тщательно пересматривается, чтобы эти люди могли быть приняты в систему ухода, а не оставаться в Тегеле месяцами. Она цитирует слова сотрудника из Тегеля: „Пожалуйста, не привозите людей синвалидностью в Тегель. Им здесь не место. Тегель – только для здоровых людей“. Могилятенко называет Тегель „непрозрачным“, потому что там не рады волонтерам. Из своих непосредственных контактов с семьями в Тегеле она сообщает, что социальные службы там часто не знают, „что они могут сделать“, чтобы помочь семьям. Другое предложение – создать в Берлине базу данных жилья для инвалидов, как это уже сделано в некоторых немецких городах и муниципалитетах. Могилатенко также рассказывает о приюте в Берлине под управлением Sunflower Care e.V. для матерей с детьми с нарушениями ходьбы, которые поддерживают друг друга и ищут собственное жилье. Это хороший пример того, как такое размещение на основе потребностей может работать, не вызывая сегрегации.
Адвокат Сергей Луценко представился сотрудником харьковской организации для юристов с нарушениями зрения (Харьковские слепые юристы). Он предлагает создать общенациональную горячую линию для украинских беженцев с ограниченными возможностями, где они смогут получить соответствующую консультацию. Особенно нарушение зрения для пожилых людей является большим препятствием.
Александр Никулин, один из участников панельной дискуссии, прямо выступает за создание жилья, основанного на потребностях, потому что люди, которые находят там убежище, не должны определяться только как инвалиды. Все они приносят с собой различный опыт и качества. Он призывает лиц, принимающих политические решения, принимать все решения, затрагивающие людей с инвалидностью, в прямом обмене мнениями с беженцами-инвалидами.
Елена Левина из Немецкой ассоциации слепых и слабовидящих ссылается на высказывания украинского юриста Сергея Луценко и перечисляет существующие проблемы. Она сообщает о сотрудничестве с волонтерами, организациями слепых и слабовидящих и EUTB. Правила предоставления услуг сильно различаются в разных федеральных землях. Переезд в другую землю часто становится „гигантской задачей“. В первой острой фазе ее ассоциация могла рассчитывать на помощь многих добровольцев. Эвакуированные группы нашли временное убежище у добровольцев, но тем временем срок истек, и людям срочно требуется новое жилье. Языковое посредничество также является серьезным препятствием. Из 180 человек, находящихся в базе данных DBSV, на сегодняшний день только три человека получили удостоверение инвалида с тяжелой степенью инвалидности.
Ян Шмид из Партии зеленых в Лихтенберге отмечает, что он сам страдает аутизмом и чувствует себя комфортно с термином „инвалидность“. „Ничто для нас без нас!“ – этот девиз движения инвалидов должен определять политические решения. Он также выражает опасение, что озабоченность по поводу специального жилья может быть использована, чтобы вообще ничего не менять, чего следует избегать любой ценой.
Джиан Омар указывает на усилия Welcome Centre на Потсдамской улице, 61, который стремится предложить информационные и консультации на 13 языках. Омар считает, что постоянное размещение в Тегеле крайне важно, но в настоящее время не видит другого варианта, кроме как организовать регистрацию через Тегель и в то же время размещать людей после этого децентрализованно – например, в общежитиях.
Тема ухода также была затронута присутствующими. Татьяна Грабиенски отмечает, что процесс подачи заявления на получение степени по уходу занимает много времени. В то же время эти люди находятся в обычном жилье, где не хватает возможностей, например, для присмотра за приемом лекарств или для ухода за людьми с деменцией, различными нарушениями или психологическими проблемами. Она упоминает такие учреждения, как пункты поддержки по уходу и проект Brückenbauer*innen („Строители мостов“), а также интеграционные пилотные проекты, которые берут на себя эти задачи.
Далее обсуждалась связь между инвалидностью и возрастом, о которой говорила Антония Шварц из Зеленого Рабочей Группы „Здравоохранение и социальные вопросы“, а также психотерапевтическая и психиатрическая помощь, которая, по словам Хильбольда, в настоящее время недостаточна.
Затем Хилболд рассказал о двух молодых людях с церебральным параличом из Украины, чьи семьи не хотели сдавать своих детей в стационар. Вместо этого для этих семей были найдены две квартиры через LAF и организовано амбулаторное лечение, например, физиотерапия. В заключение Хилбольд выступает за централизацию процесса определения потребностей и привлечение экспертов гражданского общества. По его мнению, большие центры размещения будут необходимы и в будущем в качестве промежуточного решения, но они должны быть спроектированы в соответствии с потребностями.
В заключение Катрин Вален подчеркнула структурированный обмен и сотрудничество между отдельными участниками. Она поблагодарила членов дискуссии, а также участников, которые присутствовали на месте и виртуально.
Немецко-украинский синхронный перевод стал возможен благодаря усилиям переводчиков Елены Быковец и Людмилы Шнур. Мероприятие завершилось неформальным обменом мнениями между присутствующими гостями.